Размышления о морально-этическом аспекте предлагаемого принципа презумпции вины.
Судя по последним заявлениям премьер-министра Никола Пашиняна, в Армении все же будет внедрена система правосудия переходного периода. Об этом он впервые упомянул еще на летнем митинге, 17 августа прошлого года, и повторил совсем недавно с трибуны парламента, представляя программу правительства. Из этого следует, что глава страны не отказался от подобных намерений, а с учетом промелькнувшей пару месяцев назад в прессе информации, что в Армении в этом направлении с правительством работают зарубежные эксперты, следует полагать, что нынешние власти пойдут на этот шаг. И целью, следует полагать, является не только «фактическое избавление от старой и коррумпированной системы», как было заявлено, но и решение ряда проблем чисто политического характера и проблем власти. Сюда можно также отнести экономический аспект, поскольку, согласно экспертному мнению, представленная программа правительства не в состоянии обеспечить поступательное движение и рост экономики, а экспроприированные с помощью переходного правосудия средства послужат дополнительным источником доходов для бюджета и хотя бы временной стабилизации экономики, в отсутствии крупных инвестиций. Такие деньги, как правило, просто распыляются на решение сиюминутных задач.
С учетом того, что система правосудия переходного периода, как правило, затягивается на несколько лет, это позволит властям в течение данного отрезка времени решать часть сиюминутных проблем, но обострит ряд других, макроэкономического характера. Чтобы экспроприированная собственность стоимостью в миллионы долларов превратилась в деньги, она должна быть продана государством с аукциона. Найдутся ли у нас покупатели в условиях «условных проскрипционных списков», это еще большой вопрос.
Я преднамеренно опускаю политические аспекты проблемы, вызывающие среди армянской общественности острые дискуссии, такие как политическая вендетта, подрыв экономического могущества потенциальных политических соперников в последующей борьбе за власть и прочее, хотя именно политический аспект может сыграть злую шутку с нашей экономикой. А значит, еще больше пошатнуть благосостояние граждан страны и как следствие, привести к еще большему росту социальной напряженности, вместо обещанного расцвета. Что означает ликвидация класса крупных собственников для страны с капиталистической формой рынка в современных условиях, думаю, лучше меня сумеют представить эксперты-экономисты. Предполагаю, ничего положительного, и поэтому попытаюсь рассмотреть проблему с морально-этической точки зрения и целесообразности внедрения правосудия переходного периода и установления презумпции вины в качестве достаточного основания конфискации имущества крупных собственников.
Проблема в том, какие принципы будут заложены в основу принимаемых решений по делам, что именно и с какого этапа будет считаться незаконным обогащением. Один из аспектов данной проблематики правительством Никола Пашиняна уже успешно решается. Речь идет о сокрытии доходов и добровольном возвращении в бюджет недоплаченных денег, что автоматически освобождает провинившегося от уголовной ответственности. Следует понимать, что власть не удовлетворена объемом поступающих средств (напомню, что мы рассматриваем чисто экономический аспект, без политизации темы), и изыскивает возможности для изъятия более солидного «незаконного» капитала, накопившегося в руках крупных собственников, но не имеет доказательной базы для его конфискации с помощью обычного судопроизводства.
Из этого можно сделать вывод, что с деловой документацией у собственников все в порядке и в них отсутствует криминальный элемент (за исключением указанного аспекта), или же схемы присвоения денег и вывода капитала настолько сложны и хитроумны, что попросту не дают правоохранителям возможности ухватиться за нить и распутать весь клубок. Именно в этом кроется причина того, что нынешняя власть настойчиво пытается прибегнуть к переходному правосудию, о чем уже объявляется публично, но из политической целесообразности вменяется в вину государственным органам правосудия.
Как я уже отмечал выше, конфискованная в пользу государства собственность сама по себе не является еще деньгами, которые будут двигать экономику, ее еще надо продать, чтобы запустить средства в полноценное развитие экономики. И с этой точки зрения я хотел бы рассмотреть морально-этическую сторону рассматриваемой проблемы, используя в качестве основы утилитаризм – одно из этических направлений в философии. В основе этики утилитаризма лежит моральная ценность поведения или поступка, определяемая исключительно по его последствиям. То есть, утилитаризм не делит людей на нравственных и безнравственных, он лишь исследует, приводит ли какое-либо действие к полезному результату. Какова социально-экономическая цена, которую придется платить армянскому обществу за моральное удовлетворение, и готово ли оно платить эту цену, не зная, что может ожидать впереди без четких ориентиров и целевых экономических программ?
В этой связи я хотел бы напомнить об известном мысленном эксперименте, сформулированным в 1967 году английским философом Филиппой Фут (на фото). Речь идет о движущейся по рельсам вагонетке и выборе действий. Как должен поступить человек, когда он видит, что на пути следования вагонетки находятся пять человек, привязанных к рельсам сумасшедшим философом? Можно переключить стрелку, но тогда вагонетка поедет по другому, запасному пути, где к несчастью, находится один человек, также привязанный к рельсам. Вопрос решения с общепринятой моральной точки зрения остается открытым, а с точки зрения целесообразности, согласно концепции утилитаризма, требуется перевести стрелку, так как значение имеет не поступок сам по себе, а его результат.
Проведем такой же мысленный эксперимент с армянской действительностью, опираясь на общепринятое мнение, что первоначальный крупный капитал в Армении формировался исключительно на разворовывании национального богатства. Итак, три гражданина Армении в начале 90-х годов украли у государства каждый по 100 условных долларов. Один из них на радостях гулял на них в течение недели и все пропил, второй закупил для семьи на месяц продуктов питания и безбедно прожил этот отрезок времени, а третий решил на половину этой суммы заняться коммерцией и открыл хлебную будку (продуктовую лавку и т.д.). Спустя год на вырученные деньги он открыл хлебопекарню (маленький цех) и создал 5 рабочих мест. Спустя еще год он расширил производство и стал владельцем цеха покрупнее, создав 50 рабочих мест. Еще через некоторое время, благодаря своей предприимчивости, он стал крупным производственником, открыл 500 рабочих мест, фактически решая социальную проблему 500 семей и исправно выплачивая государству налоги согласно правилам игры, установленным на тот момент в обществе, но в целом, в рамках закона, обогащаясь лишь за счет невыплаченных налогов. Более того, он открыл на эти деньги для своих сыновей, дочерей, прочей родни, компании, которые тоже функционировали по принятым правилам, но создавали рабочие места.
Считать ли теперь весь этот капитал незаконным, так как первые 100 долларов были украдены, или же незаконными являются лишь первые украденные 100 долларов, тот первый магазин и невыплаченные налоги, а все остальное обогащение происходило в целом в рамках закона? Какой этап обогащения и какую сумму считать точкой отсчета при экспроприации собственности, то есть, куда мысленно направить несущуюся вагонетку? Туда, где находятся привязанные пять человек, или же, исходя из целесообразности, объявить экономическую амнистию для всех, добровольно закрывших свои «финансовые задолженности» перед государством и моральные долги перед обществом? (Отмечу, что речь не идет о последовательном разворовывании государственного бюджета и перекачивании средств на личные счета через подставные фирмы, как единственной формы обогащения.)
Один из вариантов ожидаемого будущего, согласно дилемме в мысленном эксперименте, это ожидаемое разорение собственников, закрытие производств, локауты и безработица в частном секторе, вслед за сокращениями государственного аппарата, растущее социальное недовольство. Другой вариант, это перенаправление не-конфискованных, амнистированных средств на открытие новых производственных мощностей, создание рабочих мест и, как следствие, в целом постепенный рост экономики в рамках соответствующей целевой правительственной программы.
В свое время Плутарх в «Сравнительных жизнеописаниях» в витиеватой формулировке оправдал проскрипционные списки Суллы, указав, что тот вернул утраченные владения Римской империи, и в исторической перспективе «…ничего более прекрасного, ничего более высокого по духу, чем эти подвиги, Сулла, кажется, вообще не совершил».
Чего добьемся конфискациями мы при отсутствии запоминающихся ратных подвигов?
Михаил БАЛАЯН
